Мы продолжаем расследование на тему "Кому нужна современная музыка", приуроченное к проходящему сейчас ежегодному композиторскому фестивалю "Московская осень". Вопрос этот далеко не риторический, поскольку даже у композиторской продукции самого "серьезного" толка на самом деле имеется потенциальный заинтересованный потребитель. Нередко это связано с имиджевой политикой того или иного культурного института — например, оперного театра. Не так давно, не без помощи пресловутых "Идущих вместе", вся страна узнала о том, что Большой театр тоже решил заказать себе новую оперу — и подписал по этому случаю договор с композитором Леонидом Десятниковым и либреттистом Владимиром Сорокиным. С заказчиками — генеральным директором Большого театра Анатолием ИКСАНОВЫМ и главным дирижером Александром ВЕДЕРНИКОВЫМ встретилась Екатерина БИРЮКОВА.
Екатерина БИРЮКОВА: Зачем театру новая опера? Мало старых?
Анатолий Иксанов: Это одна из миссий Большого театра. Сейчас мы этим занимаемся — пересмотром миссий. Без новых произведений вообще сложно говорить о движении театра в ту или иную сторону. Что-то будет интересно публике, что-то нет, но только производя что-то можно понять, каким станет театр будущего.
Александр Ведерников: Мне кажется, что в развитии оперного жанра должны принимать участие не только те, кто эти оперы создает, но и те, кто их исполняет. Думаю, мы возвращаемся к доромантической практике, когда все основные сочинения делались как заказные работы. Условно говоря, граф Эстергази в свое время дал колоссальный импульс развитию жанра симфонии — когда он назаказывал Гайдну очень большое их количество. Таким же образом должно осуществляться и развитие оперы, а шире — музыкального театра. Это может быть опера, музыкальная мистерия или что-то напоминающее театр Брехта-Вайля — там видно будет. Но мне кажется, что театры обязаны участвовать в этом процессе, иначе их функционирование принимает несколько паразитический характер.
АИ: Музейный характер.
АВ: Важно осознавать свою функцию в культурном процессе. Мы должны не просто печь какую-то продукцию на потребу слушателю, а понимать, что в наши дни человек с профессией "композитор" относится к одному из наименее защищенных социальных слоев. В то же время без людей, которые называются композиторами, будущее оперного жанра под вопросом.
АИ: Никто не будет просто так писать большую оперу и потом ходить с ней по театрам. Это же не песенку написать. Это даже не один год работы.
ЕБ: Как вы ищете композиторов? Например, обращаетесь за советом к Союзу композиторов?
АВ: Союз композиторов — это прежде всего социальная организация. Она не решает творческих проблем. Обращаться к ним, чтобы они нам что-нибудь подобрали, довольно наивно. Есть два пути. Один из них — путь индивидуальных переговоров с теми творческими личностями, которые уже о себе заявили и которые нас интересуют. А второй путь — выявление таких личностей с помощью конкурсов или, как принято сейчас говорить, тендеров — к чему мы тоже сейчас готовимся совместно с Министерством культуры. Я очень хорошо представляю, насколько трудно должно быть людям, которые только начинают. У них просто элементарно времени нет, чтобы что-то большое написать, потому что они должны добывать себе хлеб насущный.
ЕБ: Когда вы собираетесь провести конкурс на сочинение новой оперы и предполагается ли в нем ограничение по возрасту?
АИ: Ограничивать никого не стоит. Но пока этот конкурс только на уровне идеи. Вопросов там больше, чем ответов. Например, нужно ли одновременно проводить конкурс и на либретто? Или нужно взять одно, и чтобы все на него писали? Или сам конкурсант должен выбирать себе либреттиста? Опять же хотя бы минимальные гранты должны быть для участников. То есть возникает вопрос денег.
АВ: От себя хочу добавить, что государство должно выявить для себя перечень тех творческих профессий, которые объективно слабо приспособлены к функционированию в условиях рынка и требуют дополнительной поддержки — точно так же, как фундаментальные науки, которые оно сейчас пытается оптимизировать.
ЕБ: Вы не пробовали поискать среди уже имеющихся современных опер - написанных, скажем, на Западе?
АИ: Это надо рассматривать в каждом конкретном случае. Многое зависит от вкусов музыкального руководителя, от вкусов режиссера, в котором мы заинтересованы. Про финансы я вообще не говорю.
АВ: Надо еще отдавать себе отчет в том, что для адекватного воплощения западной продукции надо иметь соответствующий исполнительский аппарат. А его так быстро не воспитаешь.
ЕБ: А если произведение пишется специально для Большого, то оно что — заведомо проще по музыкальному языку?
АВ: Я не говорю, что проще. Просто первый исполнитель неизбежно становится и соавтором. По ходу дела легче что-то решить. А если мы возьмем уже готовую оперу, в которой, допустим, поют четыре контратенора, то тут уже ничего не сделаешь.
Ближайшие оперные новинки: 1. Опера Десятникова—Сорокина о клонах пятерых композиторов должна быть поставлена на новой сцене Большого театра следующей весной. Окончательного названия пока нет, хотя вариантов более чем достаточно: один из самых остроумных - "Идущие вместе". 2. Ответный проект Мариинки — опера "Новая жизнь" по Данте на музыку и либретто Владимира Мартынова. Концертное исполнение предполагается этой весной на Пасхальном фестивале Валерия Гергиева в Москве. 3. Российская премьера оперы Родиона Щедрина "Лолита" (1994), написанной им для Стокгольма, состоится в Перми 13 марта 2003 года. Известно, что Щедрин хотел заинтересовать "Лолитой" Большой или Мариинку, но, видно, ничего не вышло.
https://iz.ru/news/269489
Екатерина БИРЮКОВА: Зачем театру новая опера? Мало старых?
Анатолий Иксанов: Это одна из миссий Большого театра. Сейчас мы этим занимаемся — пересмотром миссий. Без новых произведений вообще сложно говорить о движении театра в ту или иную сторону. Что-то будет интересно публике, что-то нет, но только производя что-то можно понять, каким станет театр будущего.
Александр Ведерников: Мне кажется, что в развитии оперного жанра должны принимать участие не только те, кто эти оперы создает, но и те, кто их исполняет. Думаю, мы возвращаемся к доромантической практике, когда все основные сочинения делались как заказные работы. Условно говоря, граф Эстергази в свое время дал колоссальный импульс развитию жанра симфонии — когда он назаказывал Гайдну очень большое их количество. Таким же образом должно осуществляться и развитие оперы, а шире — музыкального театра. Это может быть опера, музыкальная мистерия или что-то напоминающее театр Брехта-Вайля — там видно будет. Но мне кажется, что театры обязаны участвовать в этом процессе, иначе их функционирование принимает несколько паразитический характер.
АИ: Музейный характер.
АВ: Важно осознавать свою функцию в культурном процессе. Мы должны не просто печь какую-то продукцию на потребу слушателю, а понимать, что в наши дни человек с профессией "композитор" относится к одному из наименее защищенных социальных слоев. В то же время без людей, которые называются композиторами, будущее оперного жанра под вопросом.
АИ: Никто не будет просто так писать большую оперу и потом ходить с ней по театрам. Это же не песенку написать. Это даже не один год работы.
ЕБ: Как вы ищете композиторов? Например, обращаетесь за советом к Союзу композиторов?
АВ: Союз композиторов — это прежде всего социальная организация. Она не решает творческих проблем. Обращаться к ним, чтобы они нам что-нибудь подобрали, довольно наивно. Есть два пути. Один из них — путь индивидуальных переговоров с теми творческими личностями, которые уже о себе заявили и которые нас интересуют. А второй путь — выявление таких личностей с помощью конкурсов или, как принято сейчас говорить, тендеров — к чему мы тоже сейчас готовимся совместно с Министерством культуры. Я очень хорошо представляю, насколько трудно должно быть людям, которые только начинают. У них просто элементарно времени нет, чтобы что-то большое написать, потому что они должны добывать себе хлеб насущный.
ЕБ: Когда вы собираетесь провести конкурс на сочинение новой оперы и предполагается ли в нем ограничение по возрасту?
АИ: Ограничивать никого не стоит. Но пока этот конкурс только на уровне идеи. Вопросов там больше, чем ответов. Например, нужно ли одновременно проводить конкурс и на либретто? Или нужно взять одно, и чтобы все на него писали? Или сам конкурсант должен выбирать себе либреттиста? Опять же хотя бы минимальные гранты должны быть для участников. То есть возникает вопрос денег.
АВ: От себя хочу добавить, что государство должно выявить для себя перечень тех творческих профессий, которые объективно слабо приспособлены к функционированию в условиях рынка и требуют дополнительной поддержки — точно так же, как фундаментальные науки, которые оно сейчас пытается оптимизировать.
ЕБ: Вы не пробовали поискать среди уже имеющихся современных опер - написанных, скажем, на Западе?
АИ: Это надо рассматривать в каждом конкретном случае. Многое зависит от вкусов музыкального руководителя, от вкусов режиссера, в котором мы заинтересованы. Про финансы я вообще не говорю.
АВ: Надо еще отдавать себе отчет в том, что для адекватного воплощения западной продукции надо иметь соответствующий исполнительский аппарат. А его так быстро не воспитаешь.
ЕБ: А если произведение пишется специально для Большого, то оно что — заведомо проще по музыкальному языку?
АВ: Я не говорю, что проще. Просто первый исполнитель неизбежно становится и соавтором. По ходу дела легче что-то решить. А если мы возьмем уже готовую оперу, в которой, допустим, поют четыре контратенора, то тут уже ничего не сделаешь.
Ближайшие оперные новинки: 1. Опера Десятникова—Сорокина о клонах пятерых композиторов должна быть поставлена на новой сцене Большого театра следующей весной. Окончательного названия пока нет, хотя вариантов более чем достаточно: один из самых остроумных - "Идущие вместе". 2. Ответный проект Мариинки — опера "Новая жизнь" по Данте на музыку и либретто Владимира Мартынова. Концертное исполнение предполагается этой весной на Пасхальном фестивале Валерия Гергиева в Москве. 3. Российская премьера оперы Родиона Щедрина "Лолита" (1994), написанной им для Стокгольма, состоится в Перми 13 марта 2003 года. Известно, что Щедрин хотел заинтересовать "Лолитой" Большой или Мариинку, но, видно, ничего не вышло.
https://iz.ru/news/269489
Екатерина БИРЮКОВА,
«Известия». 11 ноября 2002 г.
«Известия». 11 ноября 2002 г.
Театр будущего
