<Автоматический перевод с английского>
«Между мирами». Опера Танси Дэвис и Ника Дрейка о событиях 11 сентября пугающая, сложная и рассказана простым языком
English National Opera
Barbican, London
Оперу часто называют самым искусственным видом искусства. Хор, поющий «Не могу открыть важный PDF-файл» или «Ваша голосовая почта не работает» — строчки из оперы «Между мирами» Ника Дрейка и Танси Дэвис — всегда будет звучать странно. При этом благодаря своей способности предполагать несколько смыслов одновременно через союз музыки и драмы опера может оказаться и самым выразительным видом искусства. За последнее десятилетие Холокост, атомная бомба, СПИД, детоубийство, инцест, каннибализм были положены на музыку — не все впервые, к лучшему, а иногда и к худшему. Новые произведения об ассистированном самоубийстве и суициде скоро появятся: премьера оперы «Последний отель» композитора Донначи Деннехи и драматурга Эн10ды Уолша состоится в Эдинбурге этим летом; опера «Психоз 4.48» Филипа Венаблеса по последней пьесе Сары Кейн была анонсирована на прошлой неделе как часть сезона Королевской оперы 2015/16.
Учитывая все это и ажиотаж в прессе, опера о 11 сентября должна была восприниматься как просто еще один тяжелый вечер. Вместо этого, когда я сидел в театре Барбикан на прошлой неделе в ожидании, когда погаснет свет, настроение едва ли могло быть более эмоционально предвосхищающим. Пришел бы я сюда по собственному желанию, если бы у меня не было работы? Были ли мы все вуайеристами и чего именно? Будет ли позволительно сказать потом, если так оно и окажется: «Мне не понравилось»? Даже сейчас, неделю спустя, мне нужно было бы посмотреть ее во второй раз, чтобы отделить субъективное от критически объективного. Возможно, эти сомнения были частью того, что сделало этот вечер таким беспокойным.
С самого начала, несмотря на сюжетную линию, отслеживающую ключевые события того солнечного сентябрьского утра, произведение ощущалось как реквием. То, что «Между мирами» вообще имела успех, — это дань уважения серьезности творческой команды — не только Дэвис и Дрейка, но и дирижера Джерри Корнелиуса, режиссера Деборы Уорнер, дизайнера Майкла Левина, художника по свету Жана Кальмана и постановщика движения Кима Брандструпа, а также музыкантов и всех причастных. В этой 90-минутной «опере в 11 сценах» для 15 певцов, хора и оркестра из 36 человек не было театральной преувеличенности в попытке создать вымышленное путешествие по тем часам, когда были атакованы башни-близнецы Всемирного торгового центра.
Простоту и буквальность нельзя было упрекнуть: четыре безымянных персонажа и уборщик выполняют обычные повседневные дела — поспешные утренние прощания, переобувание из кроссовок в туфли на каблуках, первый кофе за день, — пока каждое действие, по мере того как их судьба была решена, не становилось уникальным и окончательным: молодой человек (Уильям Морган) звонит матери и сестре; деловая мать-одиночка (Клэр Пресленд) говорит няне любить ее ребенка, который скоро осиротеет; муж (Филлип Роудс) пытается загладить вину перед женой; женщина-лесбиянка (Риан Лоис) выпаливает слова любви, которые до сих пор не решалась произнести. Внизу мать (Сьюзан Бикли) воет, когда осознает весь ужас, а затем сидит в центре сцены, убитая горем, в незабываемой элегии.
Только уборщик (Эрик Грин) находит в себе силы принять ситуацию. Он и Шаман (контртенор Эндрю Уоттс), «странник между мирами, бог посланий и передач», образуют некий мост к некоему высшему существу. Оба произносят наставление: «Не смотри вниз», мрачный вариант того великого оперного приказа Орфею: «Не оглядывайся». В предпоследней сцене воздушные гимнасты, изображающие уборщика и Шамана, кувыркаются и кружатся, превращаясь из падающих людей в летящих птиц. Эта безмолвная греза — в либретто названная Танцем воздуха и проволоки, для Земли — казалась естественным завершением, а не последовавшим за ней хором скорби.
Открытая трехъярусная сцена аккуратно делила действие: на первом этаже те, кто в городе, наблюдают за разворачивающимися событиями; посередине — четверо запертых офисных работников; наверху — Шаман, свидетель всего происходящего на фоне залитого солнцем манхэттенского утра. Предпочтительный для Уорнер прием группировки хора, из которого солисты выступают вперед, хорошо сработал для этого богатого хоровыми партиями произведения. Катаклизмы во время атаки на башни были обозначены каскадами бумаги, падающей сверху, ужасающими обломками.
Музыка Дэвис, редко быстрая, движется медленно меняющимися гармониями, совершенно уверенная, но как будто намеренно лишенная слуха; что вполне соответствует обстоятельствам. Высокие струнные гармоники и арфа, содрогающиеся низкие деревянные духовые и медные духовые — альт-флейта и бас-кларнет, бас-тромбон и туба — и деликатно инструментованная перкуссия обеспечивали звуковой фон для голосов, которые в большинстве своем было легко услышать даже без субтитров. В одном из твитов партитуру назвали «саундтреком». Не думаю, что Дэвис, разносторонняя и эклектичная, чью музыку трудно классифицировать, возражала бы против этого термина, как могли бы другие композиторы. Это дает понять, как музыка поддерживает, а не доминирует.
Обратная ситуация была с аудиовизуальным исполнением малеровского цикла «Волшебный рог мальчика» (Des Knaben Wunderhorn), который баритон Дитрих Хеншель спел с прекрасным колоритом и нюансами, а Симфонический оркестр BBC под управлением Александра Ведерникова исполнил с таким же блеском деталей и контраста (и транслировался в прямом эфире на Radio 3). Малер оркестровал только 15 песен, оставив остальные девять в форме голоса и фортепиано, здесь их оркестровал Детлев Гланерт (род. 1960).
Представление сопровождалось специально созданным фильмом каталонского режиссера Клары Понс, исследующим темы любви, мечты и войны, проходящие через песни. Этот «Проект Wunderhorn» (с участием других ансамблей) уже имел успешные показы в Германии, Бельгии и других странах. Планируются и другие выступления. В то время как в «Между мирами» музыка и текст были призваны слиться воедино, здесь было трудно понять, что было получено от добавления еще одного привлекательного, нелинейного, но не существенного элемента — особенно за счет сверхважного текста.
Образы — Томас Харди встречает Йозефа Рота — задерживались на зимних пейзажах, заснеженных кладбищах, солдатах и одиноких холмах, с добавлением сцен насильственного секса, плавания обнаженными под водой а-ля Билл Виола и изгнания человечества из рая. Хеншель также с энтузиазмом снялся в фильме. Тем не менее, музыка Малера и захватывающее сценическое исполнение Хеншеля уже насыщали глаза и уши. Он пел наизусть, по крайней мере, 100 минут музыки, что, по-видимому, дольше, чем эпическая роль Ганса Сакса у Вагнера. Это было достаточно захватывающе само по себе.
Source.
«Между мирами». Опера Танси Дэвис и Ника Дрейка о событиях 11 сентября пугающая, сложная и рассказана простым языком
English National Opera
Barbican, London
Оперу часто называют самым искусственным видом искусства. Хор, поющий «Не могу открыть важный PDF-файл» или «Ваша голосовая почта не работает» — строчки из оперы «Между мирами» Ника Дрейка и Танси Дэвис — всегда будет звучать странно. При этом благодаря своей способности предполагать несколько смыслов одновременно через союз музыки и драмы опера может оказаться и самым выразительным видом искусства. За последнее десятилетие Холокост, атомная бомба, СПИД, детоубийство, инцест, каннибализм были положены на музыку — не все впервые, к лучшему, а иногда и к худшему. Новые произведения об ассистированном самоубийстве и суициде скоро появятся: премьера оперы «Последний отель» композитора Донначи Деннехи и драматурга Эн10ды Уолша состоится в Эдинбурге этим летом; опера «Психоз 4.48» Филипа Венаблеса по последней пьесе Сары Кейн была анонсирована на прошлой неделе как часть сезона Королевской оперы 2015/16.
Учитывая все это и ажиотаж в прессе, опера о 11 сентября должна была восприниматься как просто еще один тяжелый вечер. Вместо этого, когда я сидел в театре Барбикан на прошлой неделе в ожидании, когда погаснет свет, настроение едва ли могло быть более эмоционально предвосхищающим. Пришел бы я сюда по собственному желанию, если бы у меня не было работы? Были ли мы все вуайеристами и чего именно? Будет ли позволительно сказать потом, если так оно и окажется: «Мне не понравилось»? Даже сейчас, неделю спустя, мне нужно было бы посмотреть ее во второй раз, чтобы отделить субъективное от критически объективного. Возможно, эти сомнения были частью того, что сделало этот вечер таким беспокойным.
С самого начала, несмотря на сюжетную линию, отслеживающую ключевые события того солнечного сентябрьского утра, произведение ощущалось как реквием. То, что «Между мирами» вообще имела успех, — это дань уважения серьезности творческой команды — не только Дэвис и Дрейка, но и дирижера Джерри Корнелиуса, режиссера Деборы Уорнер, дизайнера Майкла Левина, художника по свету Жана Кальмана и постановщика движения Кима Брандструпа, а также музыкантов и всех причастных. В этой 90-минутной «опере в 11 сценах» для 15 певцов, хора и оркестра из 36 человек не было театральной преувеличенности в попытке создать вымышленное путешествие по тем часам, когда были атакованы башни-близнецы Всемирного торгового центра.
Простоту и буквальность нельзя было упрекнуть: четыре безымянных персонажа и уборщик выполняют обычные повседневные дела — поспешные утренние прощания, переобувание из кроссовок в туфли на каблуках, первый кофе за день, — пока каждое действие, по мере того как их судьба была решена, не становилось уникальным и окончательным: молодой человек (Уильям Морган) звонит матери и сестре; деловая мать-одиночка (Клэр Пресленд) говорит няне любить ее ребенка, который скоро осиротеет; муж (Филлип Роудс) пытается загладить вину перед женой; женщина-лесбиянка (Риан Лоис) выпаливает слова любви, которые до сих пор не решалась произнести. Внизу мать (Сьюзан Бикли) воет, когда осознает весь ужас, а затем сидит в центре сцены, убитая горем, в незабываемой элегии.
Только уборщик (Эрик Грин) находит в себе силы принять ситуацию. Он и Шаман (контртенор Эндрю Уоттс), «странник между мирами, бог посланий и передач», образуют некий мост к некоему высшему существу. Оба произносят наставление: «Не смотри вниз», мрачный вариант того великого оперного приказа Орфею: «Не оглядывайся». В предпоследней сцене воздушные гимнасты, изображающие уборщика и Шамана, кувыркаются и кружатся, превращаясь из падающих людей в летящих птиц. Эта безмолвная греза — в либретто названная Танцем воздуха и проволоки, для Земли — казалась естественным завершением, а не последовавшим за ней хором скорби.
Открытая трехъярусная сцена аккуратно делила действие: на первом этаже те, кто в городе, наблюдают за разворачивающимися событиями; посередине — четверо запертых офисных работников; наверху — Шаман, свидетель всего происходящего на фоне залитого солнцем манхэттенского утра. Предпочтительный для Уорнер прием группировки хора, из которого солисты выступают вперед, хорошо сработал для этого богатого хоровыми партиями произведения. Катаклизмы во время атаки на башни были обозначены каскадами бумаги, падающей сверху, ужасающими обломками.
Музыка Дэвис, редко быстрая, движется медленно меняющимися гармониями, совершенно уверенная, но как будто намеренно лишенная слуха; что вполне соответствует обстоятельствам. Высокие струнные гармоники и арфа, содрогающиеся низкие деревянные духовые и медные духовые — альт-флейта и бас-кларнет, бас-тромбон и туба — и деликатно инструментованная перкуссия обеспечивали звуковой фон для голосов, которые в большинстве своем было легко услышать даже без субтитров. В одном из твитов партитуру назвали «саундтреком». Не думаю, что Дэвис, разносторонняя и эклектичная, чью музыку трудно классифицировать, возражала бы против этого термина, как могли бы другие композиторы. Это дает понять, как музыка поддерживает, а не доминирует.
Обратная ситуация была с аудиовизуальным исполнением малеровского цикла «Волшебный рог мальчика» (Des Knaben Wunderhorn), который баритон Дитрих Хеншель спел с прекрасным колоритом и нюансами, а Симфонический оркестр BBC под управлением Александра Ведерникова исполнил с таким же блеском деталей и контраста (и транслировался в прямом эфире на Radio 3). Малер оркестровал только 15 песен, оставив остальные девять в форме голоса и фортепиано, здесь их оркестровал Детлев Гланерт (род. 1960).
Представление сопровождалось специально созданным фильмом каталонского режиссера Клары Понс, исследующим темы любви, мечты и войны, проходящие через песни. Этот «Проект Wunderhorn» (с участием других ансамблей) уже имел успешные показы в Германии, Бельгии и других странах. Планируются и другие выступления. В то время как в «Между мирами» музыка и текст были призваны слиться воедино, здесь было трудно понять, что было получено от добавления еще одного привлекательного, нелинейного, но не существенного элемента — особенно за счет сверхважного текста.
Образы — Томас Харди встречает Йозефа Рота — задерживались на зимних пейзажах, заснеженных кладбищах, солдатах и одиноких холмах, с добавлением сцен насильственного секса, плавания обнаженными под водой а-ля Билл Виола и изгнания человечества из рая. Хеншель также с энтузиазмом снялся в фильме. Тем не менее, музыка Малера и захватывающее сценическое исполнение Хеншеля уже насыщали глаза и уши. Он пел наизусть, по крайней мере, 100 минут музыки, что, по-видимому, дольше, чем эпическая роль Ганса Сакса у Вагнера. Это было достаточно захватывающе само по себе.
Source.
Фиона МЭДДОКС, The Guardian, 19 апреля 2015 г.
«Между мирами», «Волшебный рог мальчика» — рецензия
Смотрите трейлер фильма Клары Понс
